В то далёкое лето. Повести, рассказы - Левон Восканович Адян
— В каком смысле? — в свою очередь спрашиваю я. — Что скрывать от тебя, Абик, ты — моя надежда. — Ничего не понимаю. О какой надежде речь? — Помнишь, я тебе говорил об этом? Ты — моя надежда, моя последняя надежда. — Меружан садится на буковое бревно, лежащее здесь же с прошлого года, и пугливо озираясь по сторонам, продолжает тихим голосом, — клянусь моим здоровьем, Абик, если даже меня будут убивать, будут вешать, я все равно, не смогу вырвать ее из моего сердца… не смогу. Понимаешь, после того, как я ее потеряю, терять мне больше нечего… Я не виноват, что люблю, люблю, как сумасшедший, Абик джан, я пьян без вина… — Как можно не выпив, опьянеть? Такого не бывает. — Ты мою мысль не понял, Абик джан. Я ничего не говорю… Она меня не знает, ну и что с того, что здороваюсь — отвечает. Это не то… Ты же можешь ей пару слов замолвить за меня. — Что, например?
— Ну, что тебе сказать, — Меружан на минуту всматривается в сторону далеких лугов. — Можешь многое сказать: слава Богу, не беден, работаю и неплохо зарабатываю. Девушек много, если позову, любая за меня пойдет бегом. Но, нет, Аргина другая, с высшим образованием, красивая, хорошо зарабатывает, я ее один волос не променяю на всех девушек нашего села… Скажи, стоит в очереди за, «Жигули», скоро купит его, — Меружан снова озирается вокруг. — Послушай, Абик. ты это сделай, и я тебе в ответ такое доброе дело сделаю, что всю жизнь будешь мне обязан. — Не понимаю, что я должен сделать? — Сейчас, сейчас, Абик джан, сейчас скажу тебе. Понимаешь… Нельзя ли, например, один раз, вечером, вместе с ней, беседуя, прогуляться в сторону ущелья? Но так, чтоб не было ни души, а то, смотришь, начнутся сплетни… У меня есть очень важный вопрос, хочу с ней его обсудить… Если это сделаешь, Абик джан… «Он хочет похитить Аргину», — сиюминутно приходит мне на ум. Даже от такого предположения у меня захватывает дух. — Хочешь похитить Аргину? — говорю я. — Да. — быстро вскакивая с места, отвечает Меружан. — Что мне от тебя скрывать, Абик джан, я договорился, через горы Кагнахач на коне отвезу в Арачадзор, родственник есть там у меня, оставлю ее у них, а потом все просто, в наших селах таких случаев было немало… Помоги мне в этом вопросе, Абик джан, до гроба не забуду твое добро. — Как тебе не стыдно? — почти кричу я, чувствуя, как за мгновение, мои глаза наполняются слезами. — Я сейчас пойду и всем, всем расскажу об этом. Меружан внезапно бледнеет, оглядываясь вокруг и пытаясь улыбнуться, испуганным голосом говорит: — Какое похищение, о чем ты? Пошутил я… Ты что, шутки не понимаешь? Я быстро, не оглядываясь назад, бегу к дому.
6.
Не доходя до дома, возле сеновала, слышу голос Аргины. Оборачиваюсь. На обочине дороги стоит она с группой десятиклассниц, весело беседует, смеется. Домой идти не хочу. Сажусь в тени сеновала в ожидании Аргины. Она продолжает что-то рассказывать девочкам, и они дружно хохочут. Честно говоря, не знаю, почему мне не нравится, что Аргина так близка с девочками. Ну, и что, что она их классный руководитель. Мне кажется, что она специально для них создала кружок «Любить и защищать родную природу». Ну, конечно, чтобы все время быть вместе. Иногда, смотришь, соберутся возле нашего дома и начинают чирикать, как воробьи. Случается, что они прогуливаются по полям села или организовывают поход в сторону гор и возвращаются после захода солнца. Однажды, даже, Аргина со своим классом поехала в областной центр на какое-то представление. Я не спал ту ночь, просто лежал в постели и ждал, пока они вернутся. И только после этого уснул.
Слава Богу, наконец, Аргина прощается с девочками. — Ну, до завтра, девочки, — говорит она, направляясь к дому. Аргина идет легкой, величавой походкой, движением головы откидывая назад непослушные волосы. Недалеко от нашего дома, под кровлей старого здания сельсовета, где в последние годы колхоз сушит табачные листья, сгрудившись, стоят женщины-табачницы и беседуют, внимательно глядя на Аргину. — Смотри на эту безбожницу, какая красивая. — Глаза красивые, нос красивый, ротик красивый, отлично сложена, ахчи, разве может уснуть ее увидевший? — Так не смотри, она, как раскрытая роза, счастлив тот, за кого она пойдет. — Не есть, не пить, просто любоваться ею. — Ахчи, пусть счастливой будет, пусть судьба будет красивой. Разве наша Размела менее красивой была? А где она сейчас? В ущельях села Газанчи с кучей детей на шее. — Эээ, красивые девушки редко бывают счастливыми. У меня нет настроения, чтобы слушать их. Аргина меня замечает лишь во дворе.
— Ты почему так задержался, Абик? — спрашивает Аргина с привычной любезностью. — Небольшое дело было, — говорю я, пряча взгляд. Но, по-видимому, мое лицо было слишком искаженным, поэтому Аргина перестает улыбаться. Мы молча поднимаемся домой. Дома Аргина говорит: — Что-то случилось? — Нет, — говорю я.
— Может, с кем-то подрался? — Нет. — Плохо себя чувствуешь?
— Нет. Она подходит, обнимает меня за плечо. — Скрываешь от меня? У меня глаза наполняются слезами и, неожиданно для себя самого, я выдаю: — Меружан хочет тебя похитить.
— Кто? — спрашивает Аргина, и я вижу по ее лицу, что она еле сдерживает смех. Это меня успокаивает — Меружан, — говорю, — сапожник Меружан. — И я начинаю ей рассказывать про Меружана, про Максима и про остальных парней села, одновременно наблюдаю, какое впечатление производят на нее мои слова. В ее больших карих глазах многозначительное выражение, Аргина внимательно слушает меня, то кусая белоснежными зубами алые губы, то, когда удивлена и шокирована, смотрит на меня, приоткрыв очаровательный ротик. И я не могу понять, она сердится, или в душе радуется моим словам. Наконец, вопреки моему ожиданию, Аргина, внезапно, начинает громко и радостно смеяться. — Из-за этого плачешь? — спрашивает она, перестав смеяться. — Да, — киваю головой я. — Не бойся, меня никто не похитит. — Значит, ты ни с кем никуда не пойдешь? — Нет, конечно, только с тобой, Абик. На летние каникулы я возьму тебя с собой в город.
— Туда, где в мире самое большое озеро и самое маленькое море?
— Да, и ты увидишь, что он похож на Неаполь, и даже красивее Неаполя, — говорит Аргина, улыбаясь только глазами, — я покажу тебе все достопримечательности нашего города и, еще, тот двор в армянском районе города — Арменикенде, где я родилась. Все наши соседи были армянами, иначе я бы армянского языка не знала. А потом получили новую квартиру в
